– Да как же, я должен был не давать ключи. Должен был. Уж лучше быть плохим другом, но он живой был бы, живой.

– Он ни в чём вас не винит, Валерий Сергеевич. Уж я-то знаю.

– Откуда вам знать, вы вообще кто ему будете?

– Марина я, дочка его. Марина Валентиновна.

Валерий посмотрел на женщину с подозрением.

– Молодая? В наше время, если деньги есть, и в пятьдесят можно выглядеть на тридцать! – она засмеялась, и от её смеха змея на шее Валерия ослабила хватку, подняла голову – кто посмел? Кышш!

– Беспорядок здесь, я редко бываю, вот уж кто виноват, так это я, правда? – сказала и посмотрела мимо Валерия, как будто видела и змею, и могильный холм на его груди, и цветник, и стелу из черного дешевого габбро. Да нет, показалось, Марина протянула руку мимо него, указывая.

– Жена вас ищет, идите уже. И знайте: ни в чём он вас не винит, да? Верьте мне, я доподлинно знаю. А я убираться буду, а то вечереет уже.

Валерий Сергеевич обернулся и увидел жену. Попрощался, затопал неуверенно походкой трезвеющего человека.

Жена накинулась с упрёками. Где пропадал, опять ходил каяться, снова напьешься, козёл старый? Или уже готов? Нюхала даже.

– Да нет, не пил. Я дочку Валентина встретил, Марину. Хорошо выглядит, очень.

– Кого? – протянула жена, не оглядываясь, волоча старика за руку по аллее под ворота под красную кирпичную стену Байкового кладбища. – Совсем сдурел от пьянки, умерла она, забили её на улице, за золотые серёжки забили до смерти лет десять тому в девяностых!

– Как?

– Не говорила тебе, старому, чтобы совсем умом не тронулся. Умерла Марина, я сама на похоронах была. Поверь мне, я доподлинно знаю.

И несмотря на тяжесть этой новости, земля на его груди стала пухом, налетел ветер, погнал пух по свету. Чёрный цветник и стела со скромной надписью сошли змеиной кожей, упали к ногам Валерия Сергеевича, да так, что он едва в них не запутался, сошли и остались лежать в пыли под ногами редких прохожих у стены старого кладбища и лежат там по сей день, верьте мне, я доподлинно знаю.

* * *

Я поставила точку и оглянулась. Кухня была пуста. Никто не сидел сложа руки, не смотрел на меня пустыми ненужными глазами. Только сигарета Рабинович дымилась в импровизированной пепельнице. Что ж, эта пускай возвращается, сучка, ей буду рада.

Редкого мужчину застанешь за прочтением книги Анны Гавальды «Просто вместе», и даже падкий на эротику мальчишка-шестиклассник не покусится на «Анжелика – маркиза ангелов».

Есть произведения для женской аудитории нетто, есть книги о женщинах, например, израильский автор Меир Шалев пишет исключительно о женщинах, а есть книги, написанные женщинами в надежде, что их поймут все, книги с претензией, амбициями. Меня интересуют последние, а также вопрос: что надо сделать автору-женщине, для того чтобы её произведения попали в руки читателей обоих полов? Убрать с обложки котика? Взять мужской псевдоним? Добавить «мнение критика» – серьёзная литература для думающих людей? Над чем стоит задуматься и как при всём этом не спалиться?

Почему вполне нормально подумать следующее (сказать вслух уже не всегда нормально): классная книжка (фильм), хоть автор и женщина?

Чем отличается «женская проза» от «мужской» и почему женское творчество, по мнению многих, и небезосновательно, «хуже»?

Появился на моей работе новый коллега. Мне было важно понять, и как можно быстрее, с кем я имею дело. Пригласила я его, естественно, на местный колорит – хумус абу Хасан, что в Яффо на улице Дольфин. Спиною к арабам герой мой сесть застеснялся, и это почетное место после минутного колебания и шаркания ножкой уступил мне. Идём далее. Спрашиваю: что вы любите из современной литературы, сэр?

– Я, вообще-то, мало читаю. Есть одна только книжка, которая мне очень нравицца, но она для мужчин. Исключительно мужская книжка.

– Какая же? Очень мне интересно познать мужскую душу, и как можно скорее.

– Нет, – говорит, – вам это ни к чему, там матерные слова всё время. Но автор – он, понимаете, прям в нашу мужскую душу заглянуть сумел и всю её на свет вытряс. Очень мужская книга.

Название бестселлера и имя автора я, естественно, получила. Ничего решила не узнавать заранее, чтобы не сложилось предвзятое мнение. Даже синопсис великого произведения не читала. Скачала, загрузила.

«Мародёр». Беркем аль Атоми. Фантастика, мистика, мир постапокалипсиса. Мучительно, но из любви к психоанализу одолела книжку.

Главный герой и действующее лицо – мужчина по кличке Ахмет. Первые мои подозрения вызвала немота жены главного действующего лица. Ни имени, ни голоса. Одно определение – жена – и обращение «маленькая моя». Второй безымянный женский персонаж появился у проруби, он был ужасен, бил других женщин, нарывался на грубость и заслуживал смерти. Третья/четвёртая женская особь появилась в конце книжки в виде проститутки и её рабыни, приведенной на продажу. Тут я окончательно убедилась, что так унизить женщин могла только автор женского пола. Главный герой Ахмет (то ли грузчик, то ли кладовщик в прошлом доапокалиптическом мире), кроме всех прочих навыков ведения ближнего и дальнего боя, минирования периметра и разведения собак, обрёл также и гинекологические таланты, запустил два пальца рабыне в промежность (в тексте использованы куда более «мужские» существительные) и определил, что товар испорчен… унизительная, отвратительная и необязательная процедура.

(лирическое отступление)

– Что ты, я ещё девственница, – говорит мне голубоглазая нимфа с пышной копной белых ангельских локонов на голове, да.

– Так у тебя же парень был, три года встречались!

– Ну да, был.

– И ни-ни?

– Ну, я ему отсасывала в подъезде, конечно, а так не было у нас ничего, девственница я!

(конец лирического отступления)

Даже если не верить в то, что настоящее имя истинно мужского писателя Беркема – Асия Кашапова, с уверенностью могу утверждать, что автор книги «Мародёр» – женщина.

Действующее лицо произведения – мужчина. Женские образы ущербны.

Как и в большинстве произведений авторов-женщин.

Основным предметом исследования Жэ-авторов являются мужчины. Даже если главной героиней романа является женщина, предметом её искания, рассмотрения, целью и предметом изучения автора является мужчина. Героиня-женщина – наблюдатель, рассказчик или ведомая сила.

Определю Действующее Лицо. Это такой Герой, который, во-первых, совершает действия, которые продвигают сюжет, во-вторых, если он не Главный Герой, как минимум влияет на сюжет неоспоримо, то есть уберите эту Личность и её поступки – и сюжет книги, причинно-следственная связь провалятся.

«Зулейха открывает глаза». Гузель Яхина. 2015.